"Предел" (2021. Соглашение #2) — читать продолжение нового романа

"Предел" (За порогом - рабочее название)

Цикл: "Соглашение"

Продолжение книги «Порог» (2019) litres.ru/42600762/?lfrom=147

Часть первая

Глава первая

Вначале Анге почувствовала боль в горле. Потом заболело всё и сразу. Голова кружилась, неслась куда-то как отпущенный по ветру воздушный шарик, но одновременно была тяжёлой как свинец. Тело ныло, словно её долго и небрежно волочили по земле. А ещё у неё было гадкое ощущение, что она обмочилась – комбинезон в паху был влажным и липким.
Что с ней?
Она открыла глаза – с трудом. Полутьма, низкий металлический потолок, рядом жёсткие ложементы кресел… она полулежала-полусидела в таком же, пристёгнутая ремнями безопасности. Анге пошевелила пальцами на руке. Бережно повернула голову.
Ну да. Она в космическом корабле. В первом звездолёте Невара – «Дружбе». Точнее, она в одном из его посадочных катеров… и катер в свободном полёте… она в невесомости…
А впереди, в кресле пилота, развёрнутом в положение «для кис» - Криди. Лучший инженер, которого она знала – что среди «детей Солнца», что среди кис. Её лучший, да и вообще единственный друг на корабле. Её муж, пусть и по символическому обряду.
Диверсант!
Заложивший взрывчатку в один из катеров!
Пытавшийся её задушить!
Анге осторожно дотянулась до кнопки блокировки ремня. Нажала.
Ремни не ослабли.
- Не отстёгивайся, - резко сказал Криди не поворачиваясь. Его спина напряглась, хвост дёрнулся. В пилотажном кресле он лежал на животе, вытянув к пульту передние лапы.
- Зачем, Криди? – хрипло спросила Анге.
- Через минуту мы входим в атмосферу. Тебя будет швырять по кабине, глупая обезьяна!
Эти слова – «обезьяна», «обезьянья дочь» никогда раньше не казались Анге обидными. Ну да, они произошли от обезьян. А кисы от кошачьих. На соседних планетах эволюция выбрала разные виды для того, чтобы одарить их непрошенным разумом.
Анге порой звала Криди «котом». Он порой звал её «обезьяной». Это было нормально, это были грубоватые шутки, на которые они имели право.
До тех пор, пока лапы кота не сжались на обезьяньем горле.
- Зачем? – выкрикнула Анге. – Зачем, зачем, зачем?
Криди молчал, по-прежнему не глядя на Анге и не убирая рук с пульта. Потом заговорил – и голос его утратил резкость, стал почти таким же нервным и громким, как у Анге.
- Тебе не понять! Тебе никогда этого не понять!
- А ты попробуй объяснить! – выкрикнула Анге. – Всё равно ведь придётся!
- С какой стати? – огрызнулся Криди.
Анге дёрнулась в кресле. Ремни держали прочно, голова плыла.
- Ты меня не убил! – сказала она. – Значит, нам придётся говорить. А пока ты не объяснишь, что происходит…
Она закашлялась. Горло надсадно болело, шея, кажется, опухла. Анге захрипела, чувствуя, что задыхается.
Криди, распустив ремни, соскочил с кресла. В один летящий прыжок оказался рядом с Анге. Его лицо с горящими янтарными глазами нависло над девушкой.
- Молчи, дура! – рявкнул он. – Побереги горло!
- Лучше… бы… ты… меня… - прохрипела Анге.
Криди зажал ей рот ладонью. Прошипел что-то на своём языке – Анге разобрала лишь пару ругательных слов, причём адресованных не ей. Криди, похоже, ругал сам себя.
- Пей, - он прижал к её рту горлышко фляжки. – Только чуть-чуть!
Она сделала глоток воды – тот шершавым комом прошёл по горлу, но стало легче.
Анге глубоко вздохнула. Посмотрела в лицо Криди. Мгновение тот выдерживал взгляд – потом отвёл глаза.
- Зачем, муж мой? – спросила Анге.
Криди застонал. Казалось это он, полуживой, связан ремнями, а не Анге.
- Я отвечу, - сказал он. – Я расскажу. Только дай мне приземлиться. Тра-жена моя, дай мне спасти нас!
- Ты сошёл с ума… - прошептала Анге. Ненависть и любовь боролись в ней, сплавленные воедино нереальностью происходящего. – Ты сошёл с ума… что ты наделал… ты взорвал «Дружбу»?
- Нет, корабль цел, - резко ответил Криди. – За тобой следили. Ты, со своими нелепыми поисками диверсанта, была приманкой, глупая девчонка… и я попался…
Он достал из кармашка шорт упаковку таблеток, выдавил одну, почти силой вложил в рот Анге.
- Глотай. Обезболивающее.
Она проглотила. Мысль о том, что боль может отпустить, была слишком волшебной, чтобы отказываться.
- Я удрал на том же катере, который заминировал, - Криди вдруг усмехнулся. – Мы летим верхом на бомбе. Если она перегреется, взрыватель детонирует. Я буду садиться с выключенным двигателем, атмосфера у планеты густая, это может получиться.
- Зачем ты взял с собой меня? – спросила Анге.
Она вдруг почувствовала, что обретает вес. Катер входил в атмосферу.
- Если бы ты осталась в шлюзе, тебя бы выдуло в космос, - ответил Криди.
- А тебе не всё равно?
- Нет, - Криди развернулся и быстрыми движениями, цепляясь за кресла, вернулся к месту пилота.
Анге откинула голову. Закрыла глаза. Боль исчезала – волнами, неохотно, будто морской отлив…
Да что же такое произошло с Криди?
- Криди… - позвала она. – Криди!
- Что? – рявкнул кот.
- Как мы обидели вас? На что ты злишься?
Криди некоторое время молчал, но когда всё-таки ответил, Анге уверилась, что кот сошёл с ума.
- Вы сжигали нас целыми городами. Вы сдирали с нас шкуры. Вы загнали нас в рабство. Вы нас убили.

Утро было холодным и ещё тёмным, но Ян с удивлением понял, что выспался. Они ночевали в армейской палатке, разложив листы прессованного сена и застелив их одеялом. Спального мешка не было, единственный они отдали Рыжу и Лан, но одеял было достаточно. Вначале они укрылись каждый своим, замотались будто в коконы, но утром Ян обнаружил, что они с Адиан спят обнявшись, сжавшись под одним одеялом. Пожалуй, это было правильнее.
Ян выбрался из палатки, тихонько, чтобы не потревожить спящую жену. Отошёл к скале, помочился, вернулся к палатке и стал раздувать костёр. Хотелось есть – он снова заглянул в палатку, оторвал изрядный кусок сена. Адиан проснулась, открыла глаза и улыбнулась ему.
Удивительно – они могли улыбаться друг другу. После всего случившегося – всё равно могли.
- Спи, - тихонько сказал Ян и вернулся к костру. Вдали разгорался восход. Ян ворошил угли, подкладывал ветки, не прекращая жевать. Да, наверное, будь они хищниками, насыщаться было бы проще.
Адиан выбралась из палатки, потянулась, подошла к костру. Протянула к огню руки. И вдруг воскликнула:
- Ян, смотри! Что это?
Ян поднял голову.
В светлом небе, где гасли последние звёзды, появилась ещё одна звезда. Яркая и быстрая – она ползла через небосвод, снижаясь, отсвечивая то красным, то жёлтым, то белым.
- То, что мы вчера видели? – спросила Адиан.
Ян пожал плечами:
- Не знаю. Нет, наверное… но что-то такое… похожее…
- Самолёт? Падает?
- Да не знаю я! – сам удивляясь своей резкости, ответил Ян. Быстро поправился: - Не похоже. Высота слишком большая, даже военные так высоко не летают…
- Он снижается.
- Скорее падает, - уточнил Ян.
Звезда наливалась светом. Она падала, казалось, прямо на них.
- Может военный спутник? – предположил Ян. – Есть же спутники, которые садятся. Фоторазведка… - он вдруг осёкся. – Лейтенант, штабной, он рассказывал мне, как началась война.
- Помню, ты говорил, - сказала Адиан, не отрывая взгляд от звезды.
- Рыжие ударили по столице из космоса. Значит, у них были термоядерные бомбы на орбите. Может быть это…
Он замолчал. Звезда падала не к ним, звезда неслась куда-то за перевал. Туда, куда ушли дети.
- Глупо бомбить пустыню, - сказала Адиан. – Скорее, метеорит…
Но Ян видел, как её лицо напряглось. Они впустили Рыжа и его подругу в свою жизнь и стали семьёй. Если это бомба, и она упадёт прямо на головы детям…
- Смотри! – Адиан взяла его за руку.
Огненная точка стала ещё ярче. И она замедлялась. Тормозила, меняла курс, маневрировала.
- Не метеорит, - сказал Ян.
Звезда пронеслась над их головами – всё ещё слишком высоко и быстро, чтобы можно было разглядеть что-то явственно. Но Яну показалось, что в полыхании огня он увидел блеск металла. И даже звук – едва слышный, но различимый в ночной тишине, запоздало прошёл над ними. Звук, похожий на гул реактивных двигателей экспериментального сверхзвукового самолёта.
- Что-то военное… - подтвердила его мысли Адиан.
Звезда скользнула вниз, теряя огненный ореол, превращаясь в металлическую точку с периодически вспыхивающим светом – будто кто-то то включал, то выключал двигатель. И исчезла где-то внизу, на просторах дикой степи.
Они ждали несколько минут.
Но взрыва не было.
- У военных были планы запустить человека в космос, - сказал Ян. – Говорили, что корабль практически готов. Наверняка и у рыжих так же. Может быть, их запустили? Может быть, это и стало причиной войны?
- Мы запустили космический корабль с экипажем и бомбами? – предположила Адиан. – Рыжие узнали, запустили свой. И тот сбросил бомбу. А теперь он приземлился. Наш или чужой.
- Возможно, - сказал Ян. – Эта штука слишком большая для капсулы фоторазведки. Я бы сказал, что она не меньше самолёта. Бомбардировщика.
- Надо идти, - сказала Адиан. – Идти быстро. Есть будем на ходу.
Она огляделась, на миг задержала взгляд на палатке, покачала головой:
- Всё лишнее бросим. Надо спешить.
- Оружие не лишнее, - сказал Ян.
- Нет, - тяжело, преодолевая себя, сказала Адиан. – Не лишнее.

Алекс вернулся в каюту нагруженный большим бумажным пакетом с едой. Кадетам есть в каютах строго воспрещалось (причины были столь же туманны, как и запрет мало выполним), а вот члены экипажа такое право имели. Кадеты в данный момент занимали штатные должности на корабле. Возникал конфликт правил, который Алекс решил в свою пользу.
Тедди сидел на койке (ещё одно традиционное нарушение) и крутил в руках модельку корабля «Энтерпрайз». Талисман был хорошо знаком Алексу, Тедди держал его на тумбочке в спальне кадетов все годы обучения и раз в неделю бережно протирал от пыли. Ничего удивительного в этом не было, у всех имелись талисманы. Но сейчас системщик выглядел скорее малышом, возившимся с любимой игрушкой, чем выпускником космошколы.
- Пирожки? – спросил Алекс.
- Давай, - Тедди протянул руку, не отрывая взгляда от модельки корабля.
Алекс вложил в ладонь товарища пирожок, плюхнулся на кровать и достал ещё один себе.
- Итальянская штучка, - сказал он. – Вроде закрытой пиццы. С мясом. Лючия делала.
- Это русское блюдо, - ответил Тедди, по-прежнему крутя в руках «Энтерпрайз». – Лючия их лишь разморозила и приготовила. Она бы сама не справилась. По традиции pirojki готовит babushka – старшая женщина в семье.
- Всё-то ты знаешь, - миролюбиво сказал Алекс, дожёвывая пирожок. – Но Лючия на самом деле стала неплохо готовить. Вкусно, хоть она не русская и не babushka… Будешь ещё?
- Ты все запасы уволок? – Тедди протянул руку.
- Нет, она ещё делает… Ты что такой квёлый?
- Знаешь, что «Энтерпрайз» встречал в космосе своего двойника? – вопросом ответил Тедди.
- Нет. Я доисторическое ретро не смотрю. Чем кончилось?
- Ну, двух «Энтерпрайзов» быть не должно, - туманно ответил Тедди.
- Ты всё переживаешь из-за наших двойников?
- А ты?
Алекс задумался. Неохотно ответил:
- Стараюсь не думать. Той Вселенной больше нет. Хотя если это представить себе, то жуть берёт! Ракс ненормальные!
- Но это не совсем их вина.
- Кто его знает на самом деле? – риторически спросил Алекс. – Скажи, а что ты так к этой модельке привязан? Я однажды попробовал посмотреть «Звездный путь». Каменный век! Модельки на верёвочках. Командир корабля лично десантируется на планеты – смех один!
- Если ты не заметил, то наш командир тоже это делал.
- А, - навигатор осёкся. – Ну да. Но это была особая ситуация, и он случайно, и он русский, а русские всегда поступают по-своему. Так что тебе нравится в этом корабле?
- Он из сериала «Звёздный путь», - невозмутимо ответил Тедди.
Алекс вздохнул и достал ещё один пирожок. К его удивлению, этот оказался начинённым чем-то вроде кисловатой капусты. К ещё большем удивлению, ему понравилось.
- Ну и что?
- Это был очень необычный сериал. Когда предки фантазировали о космосе, они обычно представляли себе войны между различными разумными видами. А «Энтерпрайз» был мирным кораблём. Экипаж исследовал космос и занимался дипломатией.
Алекс поразмыслил.
- По-моему, у него всё-таки были лазерные пушки. И ракеты.
- Были, - вздохнул Тедди. – Но всё равно «Энтерпрайз» был мирный.
Алекс никогда не считал себя специалистом по дипломатии или психологии. Но курсы психологической взаимопомощи для кадетов он проходил. И три «тревожных» признака некомфортного состояния товарища видел чётко: необычное поведение, необычные разговоры и фиксация на памятном материальном объекте. Рапортовать старшему офицеру следовало после появления четвёртого тревожного признака, а пока Алекс решил справляться своими силами.
- Ко мне тут Лючия заходила, - небрежно сказал он.
- Ну?
- Целоваться полезла, - выдержав короткую паузу, сказал Алекс.
- Чего? – Тедди поставил «Энтерпрайз» на тумбочку и сел на койке, повернувшись к товарищу.
У Тедди Сквада было множество поводов задуматься и погрустить. Начиная с погибшего двойника «Твена» и кончая незаконным приказом, который он отдал бортовому искину (Разумеется, этот приказ спас их жизни. Но и что с того?)
Однако Тедди было шестнадцать лет, а единственной девушкой, фантазии о сексе с которой хоть сколько-нибудь отличались от нуля, была Лючия Д Амико, их товарищ по кадетской школе.
- Да ничего. О таких вещах не рассказывают, - наставительно сказал Алекс. – Тем более – детям.
Тедди проглотил напрашивающееся «сам ты дитё» и сказал:
- Врёшь ты всё. Никогда Лючи на тебя не смотрела.
- Возможно, - вздохнул Алекс. – Но тут космос, сам понимаешь. Вокруг все либо старые, либо инопланетяне, либо ребёнок.
Тедди снова сдержался.
- Гонишь ты.
- Мы целовались, - задумчиво повторил Алекс. – И она спросила, был ли у меня настоящий секс… Клянусь формой!
Такими вещами не шутили. Тедди побагровел и глотнул воздух. Спросил едва слышно:
- И что… вы… Если вы на моей койке… я тебя…
- Да зачем нам твоя детская кроватка, - гнул Алекс свою линию. – Мы поцеловались… - он сделал паузу, глядя на пылающие уши Тедди. И закончил: - А потом она спросила, что это я себе позволяю и ушла!
Тедди с облегчением рухнул обратно на койку. Сказал:
- Девчонки – они такие…
- Сами не понимают, чего хотят, - вздохнул Алекс.
Некоторое время приятели молчали, размышляя об одном и том же. Потом Тедди спросил:
- У тебя ещё есть пирожки? И попить чего-нибудь?
- Держи, - Алекс протянул ему пакет.
Что бы там ни занимало голову его юного товарища, но сейчас всё это выдуло в открытый космос и там осталась только целующаяся Лючия.
- Квас, - прочитал Тедди, доставая из пакета пластиковую бутылочку. – Я же тебе говорил, что pirojki - русское блюдо!
Кадеты замолчали, жуя пирожки и размышляя о загадочном женском характере.

Валентин открыл глаза и посмотрел в потолок. На мягком покрытии мгновенно высветились зелёные цифры: «6:52» - искин корабля зафиксировал его пробуждение и сообщил время.
А неплохо он поспал, всю ночь. Со станции Ракс они улетели под вечер по времени корабля, около полуночи Валентин отправился в каюту. Возвращение в систему Невар прогнозировалось к девяти утра.
- Марк, отчёт, - сказал Валентин.
- Командир Горчаков, на вверенном вам корабле всё в порядке. Мы движемся в червоточине, уточнённое время выхода в нормальное пространство – восемь часов пятьдесят три минуты. Все системы исправны. Все члены экипажа и научная группа чувствуют себя нормально. Наш гость Двести шесть – пять и его симбионт Толла находятся в гостях у профессора Уолра. Каюта уважаемой Третьей-вовне отключена от наблюдения по её приказу, но в данный момент у неё находится в гостях старший помощник Матиас. Мастер-пилот Анна Мегер находится в гостях у доктора Соколовского…
- А? – Валентин потёр глаза. – Ей нехорошо?
- Насколько я могу судить, ей хорошо, - ответил Марк.
- Блин, - Валентин сел. – Давно она… гостит?
- Примерно с двух часов ночи, - сообщил искин.
- М-да. Ну доктор, ну затейник, - пробормотал Валентин. – Седина в бороду…
- Капитан, секс является одним из лучших способов разрядки напряжения, - сказал Марк. Голос его начал обретать несвойственные официальному рапорту интонации – искин натягивал виртуальную личность Марка Твена. – Даже если вы не можете найти себе пары, не расстраивайтесь. Основываясь на моём богатом опыте, обретённом к старости, когда я стал полным импотентом, могу посоветовать…
- Спасибо, мне пока не нужны советы подобного рода, продолжай рапорт, - пробормотал Валентин.
- Зря, - вздохнул Марк. Валентин нахмурился – даже для виртуальной личности одного из самых ироничных и саркастичных людей в истории человечества, это было уж чересчур – комментировать прямой приказ командира. – Итак, Мэйли Ван и Бэзил Николсон находятся в каюте Бэзила Николсона…
- У нас что, открылся сезон спаривания? – риторически спросил Валентин.
Устав не регламентировал отношения между учёными. Если члены экипажа ещё были как-то связаны запретом на отношения между начальниками и подчинёнными (впрочем, регулярно нарушавшимися), то научная группа могла при желании устроить оргию среди своих пробирок и компьютеров. Кстати, однажды нечто подобное на памяти Валентина произошло…
- К сожалению люди не имеют сезонов спаривания, хотя это положительно сказалось бы на нравственности и экономике, - ответил Марк и командиру опять послышалось в его голосе ехидная нотка. – Итак, продолжаю. Кадеты Йохансон и Сквад находятся в своей каюте.
Валентин проигнорировал короткую паузу, которую сделал Марк. Если бы это ни было невозможным, он бы решил, что искин над ним издевается.
- Гюнтер Вальц находится с Лючией Д Амико, - закончил Марк.
- Что? – рявкнул Валентин, вскакивая. Вот это уже было не просто нарушением – скандалом! Неужели тридцатилетней оружейник настолько обалдел после ранения, что завёл роман с семнадцатилетней кадеткой! – Где они?
- Они находятся на камбузе, - сообщил Марк. – Гюнтер учит Лючию готовить маульташен.
- Марк, мне не нравится твоё чувство юмора, - сказал Валентин.
- Обычное дело, - согласился Марк. – То, чего лишён, всегда вызывает неприязнь.
Несколько секунд длилась тишина. Потом искин сказал, уже обычным нейтральным тоном:
- Я прошу прощения, командир. Виртуальная личность Марка Твена провоцирует меня на подобное поведение. Возможно, вам следует отдать мне команду вернуться к исходной личности.
- Не стоит, - подумав секунду, ответил Валентин. – Ты, пожалуй, соответствуешь общему безумию нашей ситуации… В рубке никого?
- В рубке я, - ответил искин.
Вполне нормальная ситуация – при движении в червоточине проблем не бывает и корабль вполне способен оставаться под надзором искина. И всё-таки Валентин поморщился. Вся ситуация была нестандартной. Лучше, чтобы окончательное решение принимал человек.
- Марк, я иду в душ. Отключи наблюдение за каютой на полчаса.
- Принято, командир, - Марк замолчал, хотя даже Горчаков без труда придумал бы пять-шесть остроумных ответов на свою просьбу.
Глупость, конечно, стесняться искина. Но уж слишком тот вошёл в роль. Горчаков вдруг понял, что начинает относиться к Марку не так, как к искину предыдущего корабля. Совсем не так.
Но он пока не мог определить, нравится ему нынешний искин или нет.

Разумеется, Криди не смог посадить катер без включения двигателя.
Он погасил орбитальную скорость несколькими сильными импульсами – скорее уводя катер подальше от корабля, чем выбирая место посадки. Перегрузки были короткими, но сильными – Анге сжимала зубы, чтобы не закричать на безумного кота. В верхних слоях атмосферы Криди отключил двигатель. О баллистическом спуске не могло быть и речи – ни форма, ни теплозащита катера этого не позволяла. Глядя поверх плеч кота на исчезающую черноту космоса и мелькающий шар планеты, Анге пыталась понять, что тот делает. Короткие толчки двигателей ориентации… планета исчезла из бронированного стекла кабины, нос катера задран вверх, к тающей тьме и гаснущим звёздам… Криди подставлял набегающей атмосфере покрытое теплозащитой брюхо катера, планируя тормозить об атмосферу.
- Ты убьёшь нас, кот! – крикнула Анге.
- Молчи, обезьяна!
- Криди, посадочная глиссада будет слишком долгой! Ты подставляешь двигательный отсек под атмосферную плазму, там теплозащита минимальна, двигатели не защищены от перегрева, они на него рассчитаны! А взрывчатка – нет!
Криди замолчал. Анге видела, как его пальцы забегали по пульту, выводя на вспомогательный экран схемы теплозащиты и градиенты роста температуры. Она испытала восхитительный миг торжества, когда Криди выругался, жалобно и беспомощно. Она была права, кот ошибался. Его план действий оказался ещё опаснее, чем обычная посадка.
- Ты права, Анге… - неожиданно сказал он. – Ты права, аэродинамическое торможение нас убьёт.
Он повернулся к Анге, и та сдержала готовую уже появиться ухмылку. Криди плакал.
- Я не сошёл с ума, Анге, - сказал он. – Поверь. Я делаю то, что делаю, не из ненависти и даже не из мести. Это отчаянье, тра-жена. Мне казалось… может быть тут будет ответ. Ты просто не знаешь правды.
- Так расскажи! – крикнула Анге.
- Нет времени, - ответил кот. – Я буду садиться по стандартной схеме. У нас один шанс из пяти, но иначе нет и его. Запомни – я не хочу тебе зла. Я люблю тебя.
Он отвернулся к пульту и его пальцы сжались на джойстиках управления.
- Если что… это будет быстро, и мы ничего не почувствуем, - убеждая то ли Анге, то ли себя, сказал кот.
Катер крутанулся, разворачиваясь главным двигателем по направлению движения. Перегрузка навалилась тяжёлым мягким одеялом. Криди дал несколько импульсов на торможение и снова начал разворачивать катер.
Они садились быстро. Действительно быстро, небо стремительно обретало голубизну, потом потемнело, но это не было бархатной чернотой космоса – катер пересёк терминатор и влетел в ночь.
- Придётся садиться на ночной стороне, - сообщил Криди. – Семь минут… если успеем.
Помолчав, он добавил.
- Анге… чтобы ты знала… тут есть жизнь. Цивилизация. Освещённые города. Радиосвязь… но очень плохая, их звезда забивает все диапазоны…
- Хорошо, - устало сказала Анге. Она смотрела в потолок кабины, на тускло горящие лампы. Интересно, если катер взорвётся – это и впрямь будет так быстро, что нервы не успеют донести до сознания боль?
- Ещё не всё, - сказал Криди. – Тут война.
- Что? – Анге приподняла голову.
- Большая война. Плохая. Тут три материка, два на полюсах, они вроде как необитаемые. И один, самый большой, в средних широтах, он заселён. Так вот, большой материк весь в пятнах от радиации. Они взрывают друг друга ядерными бомбами. Нас дважды облучали радаром, когда мы снизились. Тут не просто была война, она в самом разгаре.
- Нас могут сбить, - сказала Анге с удивлением. Такой сценарий рассматривался в ходе подготовки экспедиции – встреча с агрессивной цивилизацией, недоверие, агрессия по отношению к кораблю или группам высадки. Но это был сценарий маловероятный, теоретический, порождённый фантазией философов и писателей, которых привлекли к подготовке экспедиции.
- Пусть попробуют, - свирепо ответил Криди. – Это дикари, отсталые дикари с ядерными бомбами.
На мгновение Анге почувствовала то прежнее единение, которое ощущала с Криди последние полгода. Но Криди неожиданно добавил, с едкой горечью в голосе:
- Наверняка обезьяны.
Анге снова стала смотреть в потолок. Катер мотало и трясло, временами Криди отключал двигатель, потом снова включал… «Наверняка обезьяны…» «Вы нас убили…»
Что с ним?
Он болен?
Или же знает что-то, неизвестное Анге?
Неужели был какой-то конфликт между Детьми Солнца и кисами? Зарытый в недрах веков, вычеркнутый из истории, скрываемый ото всех… «Вы сдирали с нас шкуры…» Чушь. Невозможно скрыть такие вещи.
Они сядут. Непременно сядут, взрывчатка не детонирует. Этого просто не должно случиться. Они сядут, Криди расскажет ей то, что считает правдой, а она убедит его, что это ложь. И всё снова будет хорошо, как прежде.
Вот только сможет ли она относиться к коту как к другу и любимому?
Катер несколько раз подбросило, затрясло мелкой дрожью. Криди сдавленно сказал:
- Проходим над горами. Внизу долина, буду садиться… держись…
Катер будто просел, Анге швырнуло вверх, но ремни удержали. Криди что-то сдавленно шипел, дёргая джойстики, двигатели то включались, то замолкали, на какое-то мгновение Анге показалось, что катер вообще завис «на струе», а потом кот выкрикнул:
- Держись!
Катер коснулся поверхности – удар был скользящим, Анге вдруг поняла, что не слышала звука выходящего шасси. Видимо, кот решил садиться «на брюхо». Отскок… рокот двигателя… ещё одно касание… на миг у Анге помутилось в голове, но сознания она вроде бы не теряла, потому что толчки продолжались, катер со скрежетом раздираемого металла скользил по поверхности, двигатели ещё несколько раз взревели, обшивка с правого борта вдруг разошлась, острый каменный клык вспорол её будто нож – консервную банку. В лицо Анге ударил свежий воздух – она сделала вдох, даже не осознав, что дышит чужой атмосферой, возможно полной неведомых вирусов или опасных примесей, с орбиты успели определить лишь основные компоненты…
И последовал ещё один удар, самый тяжёлый, у неё клацнули зубы и рот наполнился кровью – Анге прикусила щёку. Вот же нелепость, не язык, а щёку…
Несколько мгновений она лежала неподвижно, наслаждаясь покоем. Катер был неподвижен. В разорванный борт задували порывы прохладного ветра с едким химическим запахом… горючее двигателей ориентации…
Где-то разорвало трубопровод и топливо хлестало на землю рядом с раскалённым бортом катера!
Анге задёргалась – и почувствовала, как ремни со щелчком открылись. Лампы на потолке кабины горели всё тем же ровным успокаивающим светом, но запах химии становился всё сильнее.
Криди повернулся к ней. Что-то с ним было не так, в самой его позе, она стала неестественной и нелепой. Глаза у кота были сощурены, зрачки сужены.
- Беги, глупая…
Анге встала. Её шатало. Она подошла к Криди – пол был наклонён, но несильно. От удара кресло Криди попыталось сложиться в положение «для людей», чему помешало тело кота. Задние лапы и хвост Криди зажало между сегментами кресла, на пластиковом покрытии расплывалось пятно крови.
- Беги! – прошипел Криди.
Анге схватилась за рычаг, надавила изо всех сил. Что-то хрустнуло. Потом кресло сдвинулось, возвращаясь в положение «для кис».
- Кисе не стать обезьяной, - скалясь произнёс Криди. И зашипел от боли. – Хвост не позволит.
Задние лапы у него освободились, но хвост теперь оказался зажат намертво. Анге с облегчением увидела, что кровь идёт именно из переломанного хвоста, а лапы шевелятся – значит, позвоночник цел и ноги не сломаны.
- Нож, - сказала Анге. – Дай нож.
Криди несколько мгновений смотрел на неё. Потом скривился и снял с пояса нож. Щёлкнул, выдвигая лезвие. И протянул нож Анге.
- Ниже, пожалуйста, - сказал он. – Как можно ниже.
- Я буду резать по перелому, - ответила Анге.
Она даже сама поразилась тому спокойствию, с которым примерилась к надломленному хвосту – и рассекла шерсть, кожу и остатки связок.
- У-у-у! – взвыл Криди. Рефлекторно выдвинувшиеся когти бешено зацарапали пульт. – А-а-а…
Анге подхватила Криди под мышки и подняла с кресла. Кот, пошатываясь, встал рядом. Лапы его легли на плечи Анге, когти коснулись шеи – и медленно втянулись.
- Бежим, - неожиданно чётко и спокойно сказал кот. Ткнул в пульт – в задней части хлопнули пиропатроны аварийного открытия люка. Не было ни времени, ни необходимости проверять атмосферу или пытаться сохранить катер. – Аварийные комплекты!
К удивлению и радости Анге кот шёл сам. Они спустились в кормовую часть катера, сброшенный люк удержался на нижних шарнирах и лёг удобным пандусом. Всё-таки это был хороший, очень надёжный катер, созданный трудом инженеров обоих народов.
Аварийные комплекты были универсальными, но всё-таки половина была более ориентирована на детей Солнца, а половина – на кис. Анге не раздумывая выхватила из креплений два зелёных комплекта, Криди тоже сорвал два. Они спустились – от обшивки дышало жаром. Разлившегося горючего нигде не было, обернувшись Анге увидела, что нос катера окутан сугробами вязкой противопожарной пены.
Хороший катер. Очень хороший.
Пошатываясь, они пошли вниз, по пропаханной среди камней борозде. Катер проехал вверх по склону пару сотен глан, прежде чем остановился.
- Почему… ты… не выпустил… шасси… - задыхаясь спросила Анге. То ли воздух был разрежённый, то ли кислорода меньше, чем дома.
- Нас бы перевернуло, - коротко ответил Криди.
Они спустились почти до той точки, где катер коснулся поверхности планеты, потом, не сговариваясь, стали подниматься по склону в сторону. Если катер всё-таки рванёт, то остатки горючего огненными ручьями потекут вниз – и не стоит оказываться на их пути.
- Хватит, - решил Криди. – Сил… нет.
Он почти рухнул на камни. Зашипел, когда обрезанный хвост коснулся валуна. Анге села рядом. Посмотрела на светлое пятно открытого люка, тёмный силуэт катера, вершины гор вокруг. За спиной вставали совсем уж высокие горы, через которые они перемахнули при посадке.
Анге протянула руку, взяла аварийные комплекты, которые прихватил Криди.
Они были оранжевые.
Сделанные для обезьян.
Не сговариваясь, они схватили те наборы, которые были полезнее партнёру.
Анге взяла один из комплектов «для кис», расстегнула клапан. Сказала:
- Повернись. Займусь твоим хвостом.
- Там ещё есть чем заниматься? – горько спросил Криди.
Анге торопливо рылась в аптечке.
- Много осталось? – ещё раз уточнил Криди.
- С ладонь, - бросив быстрый взгляд на обрубок, ответила Анге.
Криди застонал. Потом сказал:
- Только не говори, что это ерунда. Что это неважно, что это атавизм.
- Не стану, - Анге достала шприц с обезболивающим, антисептик и распылитель с повязкой.
Криди молчал, пока она делала укол, обрабатывала рану и покрывала её защитной плёнкой. Потом сказал:
- Я расскажу тебе всё. То, что не знает ни одна обезь… ни один из детей Солнца.
- Да, - сказала Анге. – Непременно расскажешь. Но пока помолчи.

Когда Горчаков вошёл в рубку, искин уже не был её единственным хранителем. В своём кресле сидел Матиас. Рядом с ним стояла Третья-вовне – как всегда идеально красивая и свежая. И юный навигатор тоже возился за своим пультом, пролистывая заполненные цифрами и диаграммами экраны.
- Командир на мостике, - сказал Матиас, вставая. Ксения чуть подтянулась, Алекс быстро встал.
- Вольно, - Валентин задержал взгляд на Ракс.
- Командир, я посчитал полезным нахождение Ксении в рубке во время нового контакта с Первой-вовне, - сказал Матиас.
- Это если у нас будет новый контакт, а не залп ионной пушки, - сказал Валентин.
- Командир, если бы Первая-вовне решила нас уничтожить, она сделала бы это сразу, - Ксения выдержала его взгляд. – Поверьте, несмотря на атаку у неё оставались возможности для этого. Я уверена, что она выправила аномалию.
- И мы вернёмся в нашу Вселенную, - уточнил Валентин.
- Да.
- Хорошо, - решил Горчаков. – Оставайтесь. Марк! До выхода полчаса, попросите всех, находящихся на корабле, занять свои места по расписанию. В рубку пригласи Гюнтера и Мегер. Теодора попроси провести тест твоей функциональности по… ну, допустим, по второму-эс классу.
- Выполнено, - ответил Марк. – Командир, могу ли я задать вопрос?
- Да.
- С чем связан тест второго-эс класса? Мои системы не фиксируют нарушений.
- Мы находимся в нестандартной ситуации, Марк. Я хочу быть уверен во всех системах корабля.
- Четверть часа вы будете находиться без моей помощи, - озабоченно произнёс Марк.
- Ничего страшного. Мы в червоточине, тут нет неожиданностей. Зато потом ты нам понадобишься.
- Хорошо, командир. Теодор уже со мной. Приступаю, командир. Отсчёт до отключения – пять, четыре, три, два, один.
Марк замолчал.
- У вашего искина проблемы? – спросила Ксения.
- Нет, - твёрдо ответил Валентин. – Но тесты группы «эс» полностью отключают его от периферии. Я хотел задать вам вопрос, который не нужно слышать искину, Ксения.
- Слушаю.
- Почему вы ненавидите разумные машины?
Ксения помедлила. Ей явно не хотелось отвечать, но Валентин ждал.
- Командир… я буду вынуждена говорить обиняками и мой ответ будет кратким.
- Понимаю.
- Мы, Ракс, имеем негативный опыт, который влияет на наше отношение к разумным машинам, - очень тщательно подбирая слова, произнесла Ксения. – Это не является ненавистью. Это – неприятие и настороженность.
- Почему?
Ксения покачала головой.
- И всё же? – настаивал Валентин. – Вы пережили войну с разумными машинами? У вас на планете был бунт искинов? Какие-то исторические прецеденты, про которые вы нам не говорите?
- Я сказала всё, что могла и даже более того, - твёрдо произнесла Ксения. – Командир, не просите большего. Цивилизация Ракс настороженно относится к мыслящим машинам. У нас есть на то основания. Мы не навязываем никому свою точку зрения, но для нас она очень важна.
Валентин подумал секунду.
- Ксения, скажите, у вас есть основания не доверять конкретному искину – Марку?
- Нет, - ответила Ксения. – А вас что-то насторожило?
Валентин ещё мгновение подумал.
Маски. Всё это только маски – рубаха-парень, заботливая подруга, ироничный старикан, мудрый наставник. Искины надевали любую – или не использовали никакой, как того желал командир. Персонализация искинов помогала общению и создавала правильную эмоциональную атмосферу на корабле. Как правило искин становился тем, кого в экипаже не хватало. В их случае – едким комментатором происходящего…
- Нет, - сказал Валентин. – Но если у вас появятся какие-то сомнения относительно Марка, то я попрошу немедленно довести их до моего сведения, Ксения.
- Хорошо, командир. Возможно, моя просьба покажется дерзкой, но я попрошу вас о том же.
Валентин кивнул и сел в своё кресло. Потом сказал:
- Ксения, но ведь у Ракс тоже есть разумные компьютеры, верно? Невозможно управлять кораблями и станциями без помощи искусственного интеллекта? А уж вынесенные из реальности базы данных…
- О нет, нет! – Ксения вдруг искренне рассмеялась. – Это не компьютеры и не искины, командир. Это совсем другое.