Blog: Ловец Видений (11)
Глава 11
Черный Замок
Самым странным в Черном Замке был его белый цвет.
Как-то принято, что зловещие сооружения (а судя по описанию и по реакции Августа-Роберта место было зловещим) выглядят соответствующе. Они темны, черны, мрачны. Вот и Григ при словах Черный Замок представил себе замок… ну, пусть не из какого-нибудь черного гранита или шунгита, но из темного камня, несущий в себе черноту веков и мрак ночи.
А замок был белый!
Не то, чтобы это заставило Грига утратить осторожность или преисполниться доверия к этому месту, но смотреть на белый замок было приятнее и веселее, чем на черный.
Стоял он вроде как на вершине горы, но сама гора была посреди долины, так что перевал, с которого спускался Григ, оказался на уровне крепостных стен. Как ему удалось разглядеть, стены были выстроены в форме пятиугольника, с мощными контрфорсами и высокими башнями по углам. За внешними стенами высились башни и галереи собственно говоря замка.
И все – из белого камня.
Впрочем, в этой молочной белизне была какая-то зловещесть, мрачность, заставляющая вспомнить, что у японцев, к примеру, белый цвет – цвет траура.
Но если отвлечься от цвета (в конце концов, глупо сетовать на мрачноватый оттенок белого, если замок вообще называется Черным), то замок был очень мил. Башни тонки и изящны, на стенах вырезаны какие-то абстрактные вензеля – или очень странные буквы незнакомого алфавита.
Это было красиво. И, пожалуй, внушало симпатию к замку и его строителю.
Григ подумал, что Черный Замок вовсе не предназначался для того, чтобы завоевывать из него мир, выдерживать осады и рассылать лазутчиков.
Вот для того, чтобы отсюда править миром – замок годился!
Спускаясь по вьющейся вниз по склону каменистой дороге, Григ внезапно подумал, что Великий Артефакт наверняка находится где-то здесь. Это было так просто и так понятно! Конечно же, Спираль Снов спрятана в замке!
Нет-нет, тут же мысленно поправился Григ. Не спрятана. Она на самом виду.
Надо лишь пройти в одни из врат (их пять, по одному в каждой стене), миновать вымощенный белым камнем двор и попасть в сам замок, потом - подняться в тронный зал. Он в самом центре замка, из него нет окон – только прозрачный потолок, куда льется серый свет затянутых облаками небес.
В центре зала стоит трон, простой трон из крепкого дерева, задрапированного белым бархатом, но на троне том нет никого. Зато лежит посредине сиденья Великий Артефакт – спираль в круге, брошенная небрежной рукой и ждущая хозяина…
Да-да. Именно так! Спираль Снов лежит и ждет настоящего хозяина. Грига.
С перевала все еще доносились обиженные возгласы юного Августа-Роберта и Григ раздраженно оглянулся. Может стоило взять сноходца с собой? Мальчишка сгодился бы для проверки опасных мест и возможных ловушек. Манипулировать им, пожалуй, нетрудно, а если бы Григ вернул себе облик взрослого человека – это бы его ошеломило.
Но возвращаться не хотелось. Поэтому Григ приветливо помахал Августу-Роберту и пошел дальше. Если юный сноходец задержится на перевале, то при необходимости за ним можно будет вернуться. А мальчик, похоже, хоть и не рискнул идти за Григом, но решился его дождаться.
Григ продолжил спуск.
Долина была покрыта снегом, но спуск с перевала оставался чистым, даже не обледеневшим – словно ветер услужливо сдувал каждую снежинку или идущее из земли тепло топило лед. Черный замок из белого камня приближался. Стены были опоясаны рвом, неглубоким, вырытым словно дань традиции. Григ приблизился ко рву и огляделся.
Подъемный мост через ров был поднят. Хуже того – он выглядел так, словно сросся со стеной, словно… словно был не доделан до конца. У Грига не было ни малейших сомнений – ломится в прикрытую мостом дверь бесполезно, точно так же, как и пытаться перебраться через стену. Замок вовсе не враг Григу, он ждет его… но не может впустить.
Он не достроен.
Григ поглядел на далекий перевал – с такого расстояния фигурка Августа-Роберта выглядела крошечной точкой. Закрыл на секунду глаза – и, вернув себе свой взрослый облик, спрыгнул в ров.
Здесь был снег – на удивление немного. Григ пошел вдоль стены, временами поднимая голову и глядя на нависающий белый гребень. Похлопал рукой по массивной кладке контрфорса, выдающейся на половину ширины рва, обогнул его.
- Что же тебе надо, а? – спросил Григ, хоть и понимал, что ответа не будет.
Нет, неверно! Ответ будет, но не словами.
Григ упорно шел вдоль стены, словно его магнитом тянуло к какой-то цели. Приближался угол стены – один из пяти углов пентаграммы. И там… там было что-то странное.
Григ перешел на бег.
Угол стены, уходящий в ров, был сложен не из камня, а из огромных прозрачных блоков. Стекло, хрусталь, лёд? Григ не знал ответа. Что-то прозрачное и достаточно прочное, чтобы выдерживать вес тысячетонных стен. Прозрачная призма с гранями метра по три в основании стены.
А в центре призмы…
Григ подошел к прозрачной поверхности вплотную, потрогал ее. Грань была холодной и чистой.
Внутри, будто жук в янтаре, застыл человек.
Это был мужчина. Рослый, мускулистый. Более чем обнаженный.
На нем не было кожи.
Похожие картинки можно найти в учебниках анатомии. Можно и в детских образовательных книжках, только без особых подробностей. С человека была аккуратно содрана или срезана кожа, мышцы слегка отпрепарированы, так что различалась каждая фасция, каждый мускул. Рот человека был открыт в крике, язык чуть высунут – и Грига поразило то, что и изнутри рта была аккуратно удалена слизистая. Член мужчины был напряжен, вероятно от боли – значит, его препарировали заживо. Одна рука была простерта вверх – будто в мольбе или проклятии небесам, другая, раздирая мышцы и разрывая ребра, тянула из груди сердце.
Удивительно, но несмотря на полное отсутствие кожи и волос Григ четко понимал, что мужчина был молодым негром – это угадывалось не то по пропорциям тела, не то по чертам лица.
Великолепная, удивительная работа, которой мог бы гордиться любой анатомический театр или кунсткамера!
Покачав в немом восхищении головой, Григ обошел призму, внимательно оглядел замурованного человека. Рельеф? Простец? Сноходец? Снотворец?
Непонятно.
Преисполнившись любопытства, Григ двинулся дальше. Он уже примерно представлял себе, что увидит дальше.
В основании следующего угла стены тоже была прозрачная призма.
Ее занимала молодая белая женщина. Она не стояла, а полулежала, заточенная в свой хрустальный (хотя насчет материала Григ не был уверен) саркофаг. Конечно же, она тоже была обнажена, но ее кожи никто не лишал, напротив. Каждый квадратный сантиметр ее тела был инкрустирован – драгоценным камнем (алмазы, рубины, сапфиры, изумруды), крошечным цветным птичьим перышком (скорее всего, взятым у колибри), затейливым украшением из золота или серебра (крошечные цветы, насекомые, геометрические фигуры). С особым тщанием были обработаны соски – их целиком позолотили. Словно приглашая Грига полюбоваться работой мастера, сквозь тучи пробился солнечный луч и осветил женщину, разбрызгав пятна цветного света.
Это была удивительная картина, но Григу хотелось осмотреть замок побыстрее. Он пошел дальше, временами оглядываясь, и цветные искры мерцали ему вслед из прозрачной глубины призмы.
Третью призму занимала маленькая, лет десяти, девочка. Она застыла в летящей позе, словно порывалась побежать вперед. Волосы на ее голове были заменены тончайшими золотыми нитями, слегка растрепавшимися как от ветра. Смуглое нагое тело покрывали маленькие серебряные иглы, воткнутые причудливым узором. На лице девочки застыла наивная нежная улыбка.
Григ полюбовался застывшим в безмятежной вечности ребенком и пошел дальше.
Четвертая призма его поразила.
Это снова был мужчина, но на этот раз – молодой, стройный, с лицом редкой аристократической красоты, дышащим умом и благородством. Он сидел в прозрачном ледяном плену и держал перед собой на ладонях сердце – покрытое сусальным золотом и мозг – покрытый серебряной амальгамой. Инкрустированные серебром и золотом разрезы на груди и на затылке не оставляли сомнения, что это его собственные органы. Казалось, что мужчина выбирал между ними и никак не мог принять решение, что же важнее: золотое сердце или блистательный разум.
Григ сполна оценил глубину мысли скульптора, превратившего бренную плоть в философское произведение искусства. Если первая скульптура была восхищением физической силой и силой духа человека; вторая – гимном красоте и любви, заключенной как в живом, так и в рукотворном; третья – преклонением перед невинностью и чистотой детства, которые ранит жестокий колючий мир; то четвертая поднимала вопросы серьезные, глубокие, смело и свежо вторгалось в подлинную глубину человеческой натуры.
- Что же важнее, чистый разум или порывы эмоций? – произнес Григ вслух и покачал головой. Он не знал ответа, как и застывший в своем плену мыслитель.
Григ отправился дальше.
Он был почти уверен, что пятая призма окажется пустой, но оказался прав лишь отчасти.
Да, человека там не было.
Там ждал Грига скульптор.
Для человека неподготовленного или предвзятого он мог бы показаться некрасивым или даже устрашающим. Но Григ, полный восхищения от увиденного, смотрел на скульптора открыто и с симпатией.
Больше всего замершая в прозрачной массе фигура походила на краба – огромного багрово-красного краба, вставшего на задние лапы, а передние клешни поднявшего высоко вверх. В такой позе скульптор был на полметра выше Грига. Кончики клешней и передних лап сверкали, будто покрытые металлом. Торчащие рядом со ртом хоботки заканчивались каплями серебра и золота. Но самым поразительным было лицо краба – это было почти человеческое лицо, впечатанное в панцирь и растекшееся по нему. Глаза существа были совершенно человеческими, только лишенными ресниц, век и на стебельках. И они пристально смотрели на Грига.
- Это все твои создания? – спросил Григ, прижавшись к прозрачной стене.
Краб дрогнул – и одна клешня слегка наклонилась. Каким-то образом он перемещался в твердой субстанции, будто в воде.
- Тебе нужен еще кто-то, чтобы завершить работу? – уточнил Григ. – Достроить замок?
Клешня качнулась.
Холодная стена словно стала мягче. Григ почувствовал, как его лицо и ладони утопают в хрустальной массе.
- Нет-нет, - ответил Григ, шагнув назад. Стена, ставшая уже мягкой как желе, потянулась за ним, но с чмоканьем отлипла. – Извини. Очень впечатляет, но у меня другие планы.
Краб с сожалением развел клешнями.
- Я могу помочь, - сказал Григ. – Кто тебе нужен? Рельеф? Простец? Сноходец?
Краб-скульптор молчал. Увы, но он, похоже, не умел говорить.
- Ничего, мы разберемся, - утешил его Григ. – Подожди немного. Тут неподалеку есть славный мальчик-сноходец. Я его приведу и если он годится, ты можешь с ним поработать. Договорились?
Краб качнул всем туловищем, будто попытался кивнуть.
- Только не уходи никуда, - пошутил Григ. – Да… и где мне проще подняться из рва?
Краб медленно протянул клешню – так, что ее кончик даже уткнулся в стену призмы и натянул ее, будто полиэтиленовую пленку. Григ посмотрел – и впрямь, в том направлении в ров спускалась лестница. Обычный деревянный трап, два вертикальных столба и ступеньки между ними.
- Я скоро, - пообещал Григ и направился к лестнице. Лестница была старая, но прочная, ступеньки хоть и изрезаны чем-то вдоль и поперек, но крепкие и удобные. Григ быстро выбрался изо рва.
Он прошагал с четверть, наверное, пути обратно, прежде чем вспомнил, что стоит снова принять облик подростка. Остановившись на мгновение оглянулся на восхитительный замок, потом посмотрел на гребень перевала и темную точку на нем.
Неудобно, конечно, получается. Юный сноходец так старался ему помочь… Григ решил, что обязательно попросит краба, чтобы Августу-Роберту не было больно во время манипуляций.
Он зашагал дальше. Август-Роберт заметил его и замахал рукой.
Григ на миг остановился.
Мотнул головой.
Собственно говоря, не было никакой необходимости тащить к крабу-скульптору (честно говоря – довольно пугающему и даже отвратительному на вид) именно Августа-Роберта.
Да. Никакой необходимости.
Возможно, краба удовлетворит простец.
Августа-Роберта можно приберечь на крайний случай.
Или даже сделать своим помощником.
В таком прекрасном, но жутковатом месте одиноко одному.
Григу сразу стало легче от этой мысли. Он бодро пошел вверх по дороге.
До перевала оставалось метров сто, когда Григ решил, что по-хорошему начать надо с рельефа. Зачем тащить сюда простеца, способного в любой момент проснуться от ужаса, когда Страна Снов наполнена качественным рельефом?
Это была разумная, хорошая мысль и Григ пошел дальше.
До перевала оставалось шагов двадцать (мальчишка-сноходец упрямо не переходил через перевал), когда Григ замедлил шаг. Остановился.
И согнулся от подступившего к горлу спазма. Он сделал несколько шагов, сошел с дороги, зачерпнул пригоршню рассыпчатого чистого снега. И вспомнил мужчину с содранной кожей.
Его вырвало, вытошнило, выполаскало – начисто, до желчи.
Григ сидел на снегу рядом с лужей собственной блевотины и тяжело дышал. Потом на четвереньках отполз в сторону, снова набрал снега и прочистил рот.
- Иди сюда! Иди сюда быстрее, дурак! – кричал Август-Роберт. Кажется, он уже давно что-то подобное кричал.
- Сам иди отсюда! – огрызнулся Григ. – Пошел вон! Проваливай! Не приближайся ко мне! Не… не дай мне тебя схватить!
- Иди сюда, быстрее! – лицо мальчика-сноходца было искажено от ужаса. – Ну быстрее же! Он рядом!
Григ посмотрел назад.
По дороге бежал багровый краб. Бежал боком, быстро перебирая лапами и высоко подняв клешни. До него оставалось еще метров сто, но он сокращал расстояние с чудовищной во всех смыслах быстротой.
К кому он мчался – к Григу или к Августу-Роберту сноходец не знал и совершенно не собирался выяснять. Он начал бежать на четвереньках, по пути вскочил и преодолел последние метры великолепным стремительным рывком. За его спиной щелкнули клешни. Григ почувствовал, как по шее прошел ветерок и упал на дорогу за перевалом, натолкнувшись на Августа-Роберта и сбив его с ног.
- Бежим! – крикнул Григ вставая.
Но Август-Роберт крепко держал его за руку. И говорил, успокаивающе, как ребенку:
- Тихо! Тихо, Григ! Он сюда не может! Он только там… он не может пройти!
Григ сел на землю и посмотрел на краба. Тот ходил вдоль невидимого барьера, пощелкивая клешнями, но не пытаясь преодолеть последние разделяющие их метры. Потом краб повернулся – и пошел назад. Не спеша. Не поворачиваясь боком, как делают крабы, когда спешат.
- Странно, что он там тебя не схватил, - сказал Август-Роберт.
Григ отвернулся. Потом сказал:
- Он бы схватил, наверное. Но я пообещал привести тебя.
- Я бы не пошел, - фыркнул Август-Роберт. – То же мне… Привел бы он!
Григ молча встал и превратился во взрослого.
Мальчишка вздрогнул и отступил на шаг.
- Скрутил бы и притащил, - сказал Григ.
Он добавил себе еще добрый метр роста. Руки и ноги утощились. Теперь Григ напоминал огра из сказок. С каким-нибудь самоуверенным сноходцем такой фокус мог бы и не выйти, но с Августом-Робертом получилось легко.
- Понял? – сказал Григ. – Проваливай отсюда. Я взрослый, опасный, коварный сноходец. Не следует доверять видимости, понял? Мама не учила с незнакомцами не общаться? Пошел прочь!
У Августа-Роберта задрожали губы, будто он собирался расплакаться. Но, конечно, вместо этого он просто повернулся и пошел прочь от Грига и Черного Замка. Видимо, он очень хотел уйти – Август-Роберт исчез в считанные мгновения.
Григ вздохнул, вернулся в нормальное тело. Сел, обхватив голову руками. Вспомнил, как любовался располосованными телами. Как размышлял о философском значении девочки, утыканной серебряными иглами и мужчины, державшего в руках свой мозг и свое сердце. Как отправился за Августом-Робертом, размышляя, что лучше – заманить его к крабу, притащить силой или стукнуть по голове и принести в бессознательном состоянии.
- Какой же я мерзавец… - простонал он.
- Ну почему же? – удивленно сказали ему.
Григ вскочил, озираясь. Большой и длинный снежный сугроб чуть в стороне от перевала открыл исполинские глаза и встряхнулся. Приподнял могучую драконью голову. Кончик хвоста, метрах в десяти от головы, бодро застучал по земле, разбрызгивая снег.
- Ты ведь опомнился еще на полпути, - дружелюбно сказал белый дракон. – Ты был еще на территории Замка, когда отказался от своих планов. О, ты вовсе не мерзавец. Черный Замок очень, очень ловко играет на всех струнах человеческой души и забирается в самые темные ее уголки…
- Кто ты? – мрачно спросил Григ. – Рельеф?
- Это не важно, - дракон усмехнулся. – Вот кто ты? Что ты делаешь на Детской Площадке, зачем упросил наивного Августа привести тебя к Черному Замку, как ты так ловко меняешь тела?
- Я же не спрашиваю, почему ты дракон, но умеешь разговаривать, - ответил Григ. – Умею становиться ребенком… - он вспомнил о том, как прогнал маленького сноходца и поправился: - А еще огром! Вот и все.
- Необычный дар, - дракон кивнул. – Но остальные вопросы остаются.
- Я Григ, - таиться не имело смысла. – Да, я взрослый. Сноходец. Я не отсюда, я с Летнего Моря. Услышал про Черный Замок…
- Услышал?
- В книжке прочитал.
- А! – дракон понимающе покивал. – Бесконечная Библиотека, книги написанные в Снах… Понятно. И тебе стало интересно. Дальше ты беспринципно обманул доверие ребенка, опрометчиво отправился к опаснейшему месту в Снах и едва-едва не стал добычей чудовища.
- Как-то так, - признал Григ.
- И что мне с тобой делать… - вздохнул дракон.
- Отпустить, - предложил Григ. – Я к этой дряни и близко не подойду! А ребенка я не обижал, ты же сам видел… Ты ведь часть Детской Площадки? Охраняешь детей? Тогда ты меня тоже не должен обижать!
- С какой стати? – возмутился дракон. – Ты взрослый мужик, имевший наглость обернуться ребенком. Может ты сюда проник для непотребств и безобразий?
- Раз я обернулся ребенком, то значит я в душе отчасти остаюсь ребенком, - смело заявил Григ. – А значит вправе претендовать на защиту Хранителя!
- Софистика, - буркнул дракон. – Ты и огром оборачивался, значит, отчасти людоед? К тому же, как говорит мой хороший приятель Санта, бывают хорошие дети, а бывают и плохие. Вот ты, пожалуй, плохой!
- Санты нет!
- Точно, плохой, - решил дракон. – Санта есть и это чудеснейшая тварь на нашей площадке! Знаешь, сноходец Григ, я тебя, наверное, проглочу. Возможно ты останешься жив и даже найдешь выход. Но, - пасть дракона изогнулась в улыбке, обнажая белоснежные острые зубы, - я не уверен, что выход тебе понравится!
- Краб! – завопил Григ, подпрыгивая на месте. – Он прошел барьер!
Дракон стремительно развернулся, оскалился и выпустил изо рта сноп голубых кристаллов, с пронзительным звоном утыкавших дорогу ледяными кинжалами.
Краба на дороге, конечно же, не было.
Дракон посмотрел вслед стремительно удирающему Григу и ухмыльнулся. Потом разинул пасть и заревел так, что Григ упал, покатился по дороге, обернулся снежным барсом и помчался с удвоенной скоростью.
Дракон еще пару раз рыкнул вслед. Он всегда считал, что в авантюризме и тяге к приключениям нет ничего плохого, а то, как быстро сноходец Григ опомнился и вернулся в разум, ему понравилось.
Взвилось облако снежной пыли, дракон на миг скрылся в нем – а когда снег рассеялся, на месте дракона оказался немолодой седовласый мужчина: с ухоженной седой бородкой, с ухожеными седыми усами, иронично поглядывающий вслед Григу из-под очков в тонкой оправе.
Потом мужчина исчез.
Снотворцам вовсе необязательно быстро бегать.
Теги:
Источник:
